Турция.ру - Место под солнцем! Отдых в Турции!
 
 
 

В ментах

 Этнографический опыт первый

Вообще-то я никогда не был в обиде на карательные органы. Не то, чтобы меня никогда не забирали. Напротив, бывало всякое, и здесь, и в Турции. И часы снимали, и деньги отбирали, и заставляли платить штраф. Но всегда забирали за дело. Никогда со мной не происходили животрепещущие истории типа: «Иду трезвый, опаньки - менты!». Как правило, забирали тогда, когда я представлял явную опасность, причем не столько для окружающих, столько для себя самого: наверняка попал бы под машину или поезд. Однако наиболее интересные и занимательные случаи общения с властями происходили именно в Турции. Сейчас, конечно, вспоминать хорошо, а тогда…

Всем известно, что в Турции большинство гидов-переводчиков работают без виз. В Мармарисе к этому уже все привыкли: не будет русских гидов - не будет турика, а не будет турика - не будет и работы. Поэтому менты там не докучают нарушителям визового режима. И с пьяными велосипедистами разве что разъяснительные беседы проводят. А на выездах бывает всякое…

2000 год

…Ехали, помню, тогда на четырех автобусах. И ехали в Памуккале. Месяц был август. Солнце жарило так, что кондиционеры не справлялись с повышенной температурой в салоне, и турик на это жаловался. Туристическая полиция не проверяла в те годы даже наличие кокардника (то бишь, лицензированного гида) в автобусе, хотя прецеденты уже случались. На Памуккале, после показа турику театра, гиды, как правило, или купаются в бассейне Клеопатры, или пьют чай, читают газеты за столиками вокруг оного - стерегут туриковские шмотки. Но я тогда работал первый год, до всего мне было дело, даже за туриком следом ходил любоваться Памуккалейскими красотами. И семейка у меня была в группе. Нефтяники, буржуйский отель Лагуна, мужик с бабой, да дочка. Сказочной красоты дочка была, надо заметить. Я тогда еще был молодой, не знал о коварстве женщин, и поэтому, глядел на дочку эту во все глаза через черные круглые очки. А есть там, на Памуккале, тонкость одна: только босиком там ходить можно. Однако же дойти без обуви туда от бассейна, рядом с которым турик шмотки оставляет, довольно затруднительно в связи с раскаленным асфальтом. Я и говорил всегда: «Турики мои дорогие! Идите на Памуккале в тапочках, а то обожжете свои драгоценные пятки. А обувь можно перед входом на террасы оставить - никто не умыкнет, случаев еще не было!» И действительно, случаев не было, всегда все довольные возвращались.

Время уж к концу подходило. Надо, думаю, турика в автобус загонять. И пошел я на Памуккале. Гляжу - несется на меня семейка та с глазами, полными горя, и кричит мамаша: «Усе пропало, нажитое честным трудом. Тысяча долларов американских, тысяча марок немецких и еще всякие там разные ценности включая калькулятор импортный и носовой платок отечественный!» «Отвечайте», - говорю, - «как на духу, где случилася с вами оная потеря!» И что же вы думаете? Не только тапочки оставили турики мои у входа на чудо света, но и сумочку женскую, добром всяким набитую.

Идем мы искать сумочку эту к Памуккале обратно, а там только тапочки туриковские валяются. Паникует семейка моя, однако подходит дяденька турецкий, таксист, и говорит: «Что ищете, господа хорошие? Сумочку? Нашел я ее, и, чтоб добро не пропадало, в полицию снес!» А полиция - вот она, шагов тридцать до нее. Перевел я это, так хватают меня в ответ турики под белы рученьки, да в полицию волокут. Молодой я был тогда, неопытный, бежать бы мне от них, да поддался я их благородному порыву и вот, в полиции я уже.

Ларечек небольшой стоит, турецкие старшие и младшие чины там сидят и чай пьют. Говорю я им о сумочке. «Есть», - отвечают, - «искомый вами предмет, только вам мы его не отдадим, поскольку докУментов у вас нету. А вы кто такой, мил человек? Никак гид-переводчик? А у вас докУменты есть?» Тут-то понял я, что не сегодня, так завтра попаду на горячо любимую мною Родину.

«Вы, господа хорошие, пока обождите», - любезно говорит старший чин, - «а вами», - это мне уже, - «займемся мы немедленно!» И опять меня под белы рученьки берут, только полицейские и к себе поближе сажают, а турику велят составить список вещей в сумочке.

Пока турики список составляли, да сумочку забирали, учинили мне менты допрос с пристрастием. Тем более, видели меня уже неоднократно, намозолил, глаза, так сказать. Все выведали, кто я, где работаю, на сколько виза у меня просрочена и записали все в специальную бумагу, под которой велели расписаться. Загнали гиды туриков моих оставшихся в автобус, да домой поехали, а я остался в Памуккале. Ну, начальству, позвонил, конечно, обозвало оно меня по-всякому, да решило думать выручать меня. А я сижу, жду козелок, чтобы отправли меня в районный центр - город Денизли, да с турецкими полицейскими веду высокоинтеллектуальную беседу, вернее они со мной:

  • Ну что, нарушитель общественного порядка, доигрался? Скоро поедешь в свою Россию, будешь депортирован, как русская проститутка!

  • Хорошо, Родину увижу. Опять же, забесплатно повезут - денег за билет не надо будет платить! А я уеду - туриков не будет, с работы вас выгонят!

  • Поедешь в Россию - иди служить на подводные лодки! Вот как раз у вас там Курск потонул!

  • Разрешите представиться! Лейтенант отдела пропаганды ГРУ, военный переводчик! (ну, что запаса, после военной кафедры, я умолчал J). А на лодках у меня папаша служил 11 лет на Камчатке. Знаете, где такая? Нет? Ну дык я вам скажу, что снегу там зимой по полтора метра наметает. Это вам не в полиции туриков стеречь!

  • А что же вы, сволочи, делаете с бедным чеченским народом?

  • То же самое, что вы с курдским!

Вот, в таком духе мы и беседовали минут двадцать, пока славным служителям закона не привезли обед. Он был, конечно, слабоват: гезлеме, лахмаджун и кока-кола. Сели они вокруг стола и начали с удовольствием это употреблять. А у меня слюнки текут, я только завтракал часов семь назад. Я и говорю:

  • Товарищи! А где же турецкое гостеприимство? А меня покормить?

  • А ты сиди! Ты - заключенный!

  • Заключенные тоже есть хотят! Ты вот, Коран читал? Там написано, всех голодных кормить надо. А заключенных надо посещать в темницах. Зато на том свете вам все запишут. Зякят, опять же...

Смотрю, нахмурились, переговариваются. Потом тарелку, стакан, достали. «Садись!» - говорят, - «Раздели с нами трапезу во имя Аллаха!» Совместная трапеза сближает. Начали жаловаться на тяжелую судьбу турецкого полицейского, на жен, зарплату, скуку, отсутствие нарушителей и премиальных. Потом уж пообедали, сидим и как старые знакомые беседуем. Рассказал я им про Россию, про Питер, про Москву, про тяжелую, опять же, судьбу гида-переводчика. Перезнакомились, обменялись телефонами. Вот, турик русский заглянул, спрашивает, как куда пройти - объяснил. Потом спрашиваю: «А пистолеты у вас какой системы?» «А русский, ТТ», - отвечает. «Дай посмотреть на произведение искусства русских оружейников!» - говорю. «А бери!» - и дает мне наш, родной, тульский пистолет! Обойму же с патронами все же вытащил. Но вдохновила меня эта деталь до глубины души.

Тут вскоре и помощь подоспела. Илькяр приехал, хозяин текстильного магазина Варол, куда мы турика завозим, с целью получения комиссионных 7% с продаж на рыло (да, раньше большие были!) И едем мы на его машине с полицейскими в Денизли.

Привезли меня в центр города, в Emniyet Müdürlüğü (Министерство безопасности, там и полиция и все такое) и отдали на растерзание строгому мужику - специалисту по иностранным преступникам. Опять дело на меня завел, обругал по всякому, звонил нашим в Мармарис, потом в Фетхие, да в камеру отвел. «Жди!», - говорит, - «за тобой приедут».

А мне весело! Этнографический опыт получаю, книжки потом писать буду! Опять же, надоела Турция эта пуще горькой редьки. И не столько Турция, сколько начальство и жесткая эксплуатация. В камере прохладно, темно, однако же, лежит турецкий преступник на койке и на меня смотрит. Поздоровался, я ему тоже в ответ: «Алейкум ассалам». Познакомились. Сидит за пьянство. Напился, говорит, устроил дебош, побил жену. Она его, оказывается домой пускать ночью не хотела, стерва. Вот, лежит, протрезвляется. Хотят штраф ему прописать. Ну, а я про себя рассказал тоже. Посочувствовал мне турецкий преступник. Так и проболтали до вечера, а там его и выпустили, а мне ужин принесли. Съел я ужин, да спать завалился. Думаю, что же не едут начальники меня выручать? Их тоже понять можно - август месяц, с туриком запары, с отелями, все такое, сами мечутся, как белки в колесах. А я и здесь посижу. Пока мне нравится. И заснул я.

Просыпаюсь - завтрак принесли, потом посидел книжку почитал. Что, думаю, на допрос не ведут, пытки там всякие не применяют? Интересно было бы в таком этнографическом опыте поучаствовать! Ближе к вечеру и начальство приехало, только не из Мармариса, из Фетии, Шехмуз-бей, тот, который Серегу, админа нашего, выгнал за разгильдяйство и пьянство, в Мармарис к нам перевели его. Все дела уладил, кому надо позвонил, злой, на меня аж не смотрит. Вышли мы, а не один он, с Ленкой, что тогда в Фетии работала. Впрочем, она и сейчас там работает, начальником стала, не то, что мы, пьяницы и разгильдяи. Матерится Ленка, матерится Шехмуз-бей - турики ждут их в Фетии, звонят беспрестанно. И поехал я в Фетию вместо Мармариса.

А дорога красивая! Горы, деревни, распирает меня от счастья, что новые места смотрю. Да и народ ругаться перестал. А Шехмуз-бей, тем временем, засыпать стал за рулем. Остановился, вышел, чаю попил, да нам купил воды там, чипсов каких-то. И говорит: «Совсем засыпаю я, две ночи не спал. Пойте песни!» Как запели мы с Ленкой песни русские да народные! Все перепели. Повеселел Шехмуз-бей, тут и Фетия началась.

Привезли меня на автовокзал, купили до Мармариса билет, помахали на прощание. Сел я в автобус и спать начал. Однако, спать мне не дали. Будят, документы требуют. Проверка на дорогах. Документов нет. Хорошо, телефон работал. Звоню начальству - занято. Вывели, посадили опять в пикет. Деревня какая-то глухая, ни огонька! Опять допрос, но молчу, делаю вид, что по-турецки не понимаю. Вскоре дозвонился я, говорю: «Не поверишь, Сердар-бей, но опять я в полиции!», - и рассказал, как дело было. Долго смеялся начальник, но после велел трубку полицейским передать. Ну, что там Сердар говорил полицейским - об этом история умалчивает. Но напоили они меня чаем, да в следующий автобус посадили.

Ночью уже домой приехал. Купил пива, благо Тансаш тогда круглосуточно работал, да домой пошел Сереге все рассказывать. Да недолго сидели - завтра на работу!

Этнографический опыт второй

2001 год

2001 год стал для меня, пожалуй, самым удачным годом в Турции. С работой напрягали значительно меньше, чем раньше. Мне, как главному гиду, давали самых толстых туриков, щедро раскупавших текстиль и кожаные изделия во время поездок. Деньги с легкостью пропивались направо и налево и щедро расходовались на безумные поездки по турецкой глубинке. Из Турции образца 2001 я привез 1.5 кг фотографий. Неизменным спутником моим был наш системный администратор, за уникальность должности прозванный (далее см. по тексту) Сисадмин. Немножко грустно сознавать, что это время прошло, такого больше не будет никогда.

Это был год абсолютного велосипедного экстрима: безбашенные ралли по заполненной туриком набережной Мармариса, пристегнутый к раме магнитофон, группа Ленинград, прыжки на велосипедах в бассейн «с разбегу», бесчисленные падения, травмы, и все это на фоне практически беспробудного потребления ракы. Начальство даже не пыталось пресечь наши выходки: от них настолько попахивало неприкрытым хардкоровским сумасшествием, что вмешиваться в действо казалось даже опасным. Зато, гидско-переводчицкий коллектив оттягивался по полной программе. Когда мы устраивали очередной перформанс перед стенами отеля, персонал набивался на балконы, выходящие на нашу сторону и предавался зрелищу, подбадривая нас криками и аплодисментами. В жизни же коллектив нас, как правило, сторонился, принимая за идиотов, алкоголиков, наркоманов и даже голубых! Их тоже понять можно: нет, чтоб ухаживать за девицами, коих 80% коллектива, в дискотеку их водить там, дык нет, по Измирам с Айдынами ездят! Но, уважали, так как работали лучше всех, отчего турик экскурсии у них покупал все охотнее, и свои 7% с продаж они имели.

Впрочем, по замечанию некоторых наблюдательных зрителей, от нашей бесплатной анимационной программы веяло страшной смесью трагизма и комизма. Уважаемый читатель этих строк, конечно, тоже задумается: зачем великовозрастным выпускникам университета было устраивать столь жесткие дестрои, граничащие с безумием? Одним пьянством это не объяснишь.

Как уже неоднократно упоминалось мною на страницах разных изданий, а так же устно, большинство русских работников турфирм в Турцию бегут. Бегут просто от скуки полубезработной обыденной питерской жизни в солнечную страну, где пальмы, море и гиперактивный образ жизни. Бегут от наездов бандитов и ментов. Бегут от винта и героина (кстати, получается неплохо: жесткая трудотерапия помноженная на полное отсутствие наркотических средств дает явный положительный результат!) Но большинство бегут от наркотика, еще более страшного, чем героин. Я думаю, многие из вас догадываются, о чем идет речь. Жесткую физическую зависимость приходится выбивать трудотерапией на работе, но и ее не хватает. Поэтому приходится посвящать вечера многокилометровым прогулкам на велосипеде, бегом, плаванием. Ну, а голову лечить - это ракы и… новые впечатления.

Да, что-то я отвлекся от темы. Сейчас я расскажу историю, как четыре раза нас забирали, причем совершенно справедливо в полицию, но, так и не забрали.

Чтобы не оставалось ни грамма свободного времени, мы, как правило, ездили в Турцию каждые выходные. В субботу вечером я приезжал с самой тяжелой экскурсии - однодневное Памуккале - в 9 часов вечера, еле стоя на ногах, еле ворочая языком. Спать бы лечь! Но нет, Админ вливал в меня дюжий стакан ракы, запихивал в пасть несколько кусков еды, сажал на велосипед и путешествие начиналось …

В тот раз мы поехали в Денизли. Столько раз я проезжал мимо этого города на автобусе, даже в ментовке сидел, но так, чтоб гулять - смотреть - не был. А город как раз такой, какой посмотреть хочется: традиционный, куча мечетей, никаких тебе дискотек и баров! Вокруг - древний город Лаодикея, недалеко ресторан, где мы турика кормим - бесплатно еды дадут, да и налить должны. Деревни, хлопковые поля, руины, базар, краеведческий музей - все это мы увидели, сфотографировали неоднократно, купили вина, выпили его, катаясь в детстком парке культуры на колесе обозрения высотой не более 10 метров. Ну, потом усугубили ракы еще. Все. Полночь. Надо домой. Автобусы только проходящие. Мы на трассе, что прямо через Денизли проходит, стоим, голосуем. И не голосуется что-то, то ли стоять тяжело, то ли руку поднимать. Сисадмин совсем потерял координацию движений - лежит в кустах, как раненый боец.

Трасса пустынна, редко проедет машина или долмуш, а больших автобусов что-то не видно. А должны быть, из Анкары мимо проезжают. Задумался я и чуть не упал. Нет, так дело не пойдет. Надо присесть, что ли. Взял я свою боевую сумку гида-переводчика и сел на нее. Смотрю на горизонт. Автобуса все нет, а мне и сидеть уже неудобным кажется. Взял я сумку, положил на обочину, сам лег на нее, да на трассу смотрю. Недолго. Правда, смотрел, заснул.

Просыпаюсь оттого, что трясет меня кто-то. Вставай, говорит, ты что здесь лежишь? Опаньки! Менты! Как дохнул я анисом на полицейского, он сразу и понял, что я упит до безобразия.

Ты что напился и здесь лежишь? Мы думали, машиной тебя сбило, в больницу думали везти тебя! Где твой паспорт?

  • Я … не напился. Я жду автобуса. На Мармарис.

  • Какого автобуса! Уже час ночи. Автобуса не будет! Где твои документы?

А, надо заметить, что родная турфирма выдала нам документ: на белом листе А4 с логотипом компании напечатано на принтере: предъявитель сего работает в турфирме и виза у него есть. И печать. Все, ни фотографии, ничего. Просто липа. Его я и предъявил. Причем на двоих, так как на шум из кустов на четвереньках выполз Сисадмин, худой и лохматый, похожий на рыцаря печального образа. Короче, менты, узнав, что это - единственный документ у нас на двоих, а если с велосипедами - то на четверых, долго смеялись, но искренне посоветовали валить отсюда, куда-нибудь, только не показываться больше на участке.

Мы сели на велосипеды и поехали дальше. Долго ли, коротко мы ехали - не помню. Но автобус ловить было все-таки надо, так как в 9.00, то есть уже через семь с половиной часов Админ уже должен был быть на рабочем месте. Отъехав от прежнего места на некоторое расстояние, мы вновь принялись голосовать. И все повторилось снова: Админ не выдержал и упал спать, я сначала сел, потом лег, потом заснул. Разбудили нас те же самые менты. Они высказали все, что о нас думают, но почему-то опять не забрали. Посмеявшись, он проследили, чтобы мы сели на велосипеды и поехали, даже проводили немного.

Через пару минут Админ упал. Что же делать? Надо во что бы то ни стало уезжать из Денизли в Мармарис! В расписании автобусы были, другой дороги нет. Опять придется голосовать…

На третий раз менты заявились уже на трех машинах. Те, двое, привезли своих сослуживцев. Как в зоопарк. Опять допрос, предъявление одного документа на двоих, идиотский смех и пожелание ехать отсюда. Болтали минут 20. Кажется, меня даже чем-то угостили, смысле поесть. Неизгладимое впечатление произвел на зрителей Сисадмин, который передвигаться мог или на четвереньках, или на велосипеде.

Все же уехали мы дальше, положили велосипеды в кусты, и начали голосовать. Только спать уже я завалился. Админ еще постоял, ментов подождал, они приехали, спать его в кусты уложили, да сказали, что опять не заберут.

Вот и хочешь, чтоб забрали, а вот оно как выходит!

 

Этнографический опыт третий

2002 год

Вообще-то, участники сего мероприятия пожелали, чтобы я назвал это произведение Rehber, Izmir, Aydın, ve Amına koyım. Но назвать так я его не смог, как из этических соображений, так и потому, что первая попытка, как и вторая, оказались неудачными. События должны отлежаться, прежде, чем быть опубликованными.

2002 год для меня был самым сложным в жизни. Только-только начинаю оживать. Но, раз пишу, значит смогу оклематься. Сезон был ужасен. Да и сам год под стать. Поработал в четырех фирмах. Но, наконец, решил бросить туризм. Ну его к черту! Но вспоминать будет приятно…

… Турецкий поезд грязно-красного цвета медленно тащился по равнине. Справа и слева расстилались хлопковые поля. Наступал ранний вечер. Три гида-переводчика турфирмы «Ривьера» - Влад (старший научный сотрудник, кандидат исторических наук, голубоглазый блондин с большим пивным брюхом), Николай (младший научный сотрудник, студент вотстфака СПбГУ, долговязый и худой) и ваш покорный слуга следовали на поезде по направлению к городу Айдын в багажном отделении поезда Измир - Денизли. Их ратные железные кони велосипеды отдыхали рядом, пристегнутые стальными замками к железным нарам. Помимо гидов-переводчиков в вагоне следовали разнообразные граждане Республики Турция по своим делам.

Гиды-переводчики следовали в багажном поезде Измир - Айдын не случайно. Они были изгнаны из пассажирского вагона как раз из проявления заботы к железным коням, которым, как показал кондуктор, было скучно одним, и они могли нежданно приобрести новых хозяев. Но гиды-переводчики отнюдь не обламывались: здесь можно было курить и пить пиво. К тому же двери по обоим сторонам вагона были открыты, поступал свежий воздух, открывались красоты.

Поезд прибыл на забытую Аллахом станцию Торбалы. «Стоим одну минуту!» - сказал кондуктор. Зря он сказал. Прямо напротив двери, в 50-м от вагона был установлен примитивный плакат, гласящий: «Туборг, паллитра, 650». Я долго мучался, потом сорвался с места и побежал. Быстро вывалил два миллиона. Взамен получил три Туборга и рванул к вагону. Успел. «Молодец!» - похвалил старший научный сотрудник. Поезд отправился минут через 10.

Хорошо едем! Пиво пьем, песни поем. Кроме нас только один парень молодой сидит на нарах железных. Повыходили в Торбалы все остальные. Сказка! Красоты турецкие мелькают! Вот дорога, по которой мы в Эфес туриков на экскурсии возим, вот крепость Византийская, прожекторами подсвечена… Лепота! А вот и станция «Сельчук».

  • - Ну что, теперь младший научный сотрудник за пивом идет! - говорит Влад - а то пиво-то кончается…

И пошел Николай за пивом. Как только скрылся за углом - поехал поезд. «Николай!!!» - кричим мы, - «Поезд уходит!!!» Но не слышит нас Николай, пиво приобретающий. Уехал поезд, а Николай на станции «Сельчук» остался. Ну, думаю, сейчас позвоню я ему, пусть на автобус садится, да в Айдын едет, там встретим его, три велосипеда вдвоем до автовокзала дотащим как-нибудь! Но села батарея у моего телефона, а Влад свой уж две недели как потерял…

Пришлось знакомиться с попутчиком. Хороший парень оказался. На учителя младших классов учится, и телефон у него был - через раз работающий старый «Панасоник». Дозвонились. «Все нормально», - говорит Николай, - «Сейчас на автобус сяду и поеду», - говорит. Успокоились мы и стали пиво попивать и с попутчиком за жизнь разговаривать.

К Айдыну уж подъезжали, спохватились, что бисиклеты Колиным замком пристегнуты, а ключ у него, в автобусе с ним вместе в Айдын едет. Пытались руками трос железный разорвать - не вышло. Ножом ковыряли - никак. У кондуктора хоть какие инструменты просили - нету. А в Айдыне поезд только пять минуть стоит.

В Айдын приехали, кондуктор кувалду откуда-то принес. Десять минут кувалдой по замку колотили. На перроне толпа собралась: видать в Айдыне такие происшествия раз в несколько лет случаются! Разбили таки! Освободили бисиклеты, вытащили их на свет Божий! Тут и менты оказались, спрашивают:

  • А почему это двое вас, а велосипедов три, никак один похитили!

  • Нет! - отвечаю, - товарищ наш в туалет пошел в Сельчуке, да и отстал от поезда.

  • Вот, - отвечают менты, - пока товарищ ваш не приедет, не отпустим! Пойдем к нам в отделение!

Но это хорошие менты оказались! Они документы не стали у нас спрашивать, хотя каждый знает, что русские гиды без рабочей визы работают. Сигаретами угостили и водой напоили, про Россию расспрашивали, за дружбу народов ратовали. Не смотря на то, что один из них оказался наполовину чеченом. И телефон я подзарядил у них, работать телефон стал, до Николая дозвонился. Вскоре и сам Николай на такси от автовокзала приехал, и отпустили нас. Сфотографировались мы с ментами на добрую память, попрощались, да домой, как нам казалось, поехали.

Тут Николай и говорит:

  • · А не выпить ли нам?

  • · Николай, - говорю, - я в контору звонил, спрашивал, мы завтра с Владом в хамам едем днем, а ты утром на прогулку на лодке. Так что смотри, не уедем, тебе хуже всего будет.

  • · Ничего, - говорит Николай, - полчаса роли не сыграет.

Сейчас я это все со смехом вспоминаю. Особенно вспоминаю, как Влад. Кувалдой по замку со всей дури стуча, спокойно так, говорил: «Чует мое сердце, не последнее приключение это на сегодня!»

Повел я из на улицу, где кабаки всякие располагаются. Помню, еще с Сисадмином в прошлом году пили мы в клубе любителей музыки. Однако, до клуба того не дошли. Услышали грохот барабанов, бас-гитара наяривает - никак панк-клуб местный! Пойдем?

Пришли мы, оказывается в турецкий неформальный клуб. Народу человек сто тусуется, пиво пьет, музыке вникает. Заказали ракы. Сидим, пьем, тоже просвещаемся. А я гитару вижу, и хочется мне эту гитару. Так давно не играл! Вот уж третью пьем, а неформалы перерыв объявили. Тут Николай встает и обращается к солисту: «А можно наш человек сыграет?» «А что ж, пусть сыграет!» - говорит, - «Если сумеет».

И взошел я на сцену. «Здравствуйте!» - говорю, - «Меня так-то зовут, из России я, тоже в свое время, как и вы в гитарки играл. Позвольте песни наши спеть!»

И спел. Сначала: «Несе Галю воду, коромысло гнется…», потом «То не ветер ветку клонит, не дубравушка шумит…» Эх, понеслось! Родину вспомнил. Как тогда, мне 19 лет и я на сцене… И, надо заметить, получилось у меня. Видать выпил ровно столько, сколько надо было для искусства. Потом полночь настала, значит нельзя в микрофон громко петь, людям спать мешать - законы такие турецкие. Гитару мне акустическую всучили, да и запел я просто в акустике и на русском, и на турецком, Ахмета Каю. Народ поддерживал. Ну, и нажрались мы в итоге. Грамм по 800 ракы выпили. Потом плохо помню, кажется, расплатились, 75 миллионов (!), пошли к велосипедам. Весь клуб нас на велосипеды сажал. Мы-то с Владом сами сели, а Николая с третьей попытки посадили. Говорю я:

  • Коля! Тут ехать всего 250 метров, дорога как яичная скорлупа ровная. Чуть вниз, даже педали крутить не надо. Потом направо и сразу автовокзал, домой поедем!

Не слышит меня Николай. Но все же поехал. По синусоиде. Я еду, Влад, который все больше в прошлом году в кактусы въезжал, едет, а Николай плохо, совсем плохо едет. На проспект выехали, чую, упал Николай посреди проспекта. Возвращаемся, поднимаем. Тут и менты подоспели. «Кто вы, почему нажрались, документы есть?» - спрашивают. А документы с просроченной визой в офисе у нас в сейфе. Пристегнуть бисиклеты к столбу пришлось, да в ментовскую машину садиться.

Документы хотят от нас. Тут Влад достает свое удостоверение гида-переводчика турфирмы «Ривьера» и требует, чтоб нас отпустили. А мне-то что? Завтра с утра на работу не надо! И в отделение нас везут. И звоню я в Мармарис, говорю: «Попали мы в ментовку, выручайте нас!» А они Николаю звонят: «Где ты, Коля?» - спрашивают. А он и отвечает с пьяных глаз: «В Мармарисе я, в отеле «Каппадокия», с Сашей и Васей». Осознает всю ситуацию начальство, не смотря на заверения о нашей трезвости, полученное от меня и Влада, и, проклиная на чем свет стоит всех гидов-переводчиков-историков, посылает наши документы безвизовые в далекий город Айдын.

Возят нас из отделения в отделение, а весело мне, этнографический опыт все же. Стреляем мы сигареты у ментов и рассказываем о своих злоключениях. Сходили даже в туалет в отделении, только Коля совсем затих. Менты веселятся: жизнь у них невеселая обычно, а тут такое! Ну и выпустили нас с Владом вскоре. А Николая увезли куда-то. Отстегнули мы велосипеды и в ресторацию ночную отправились: кушать-то хоцца! Скушали мы курицу, обратно велосипеды пристегнули к скамейке на этот раз, да спать завалились, в арафатки завернувшись.

Чую, будит меня кто-то. И трясет так настырно!

  • · Amına koyım! Кому там не спится!?

Открываю глаза - опять менты! И злобно так говорят:

  • · Ты как с представителем властей говоришь! А ну доставай документы! Ты что, нажрался?

Я не стал прошлых ошибок повторять и решил под турика закосить:

  • · Я турист из России, я трезвый (интересно, поверили?), приехал из Мармариса в Айдын посмотреть Эфес, Тралл и местный археологический музей. Документы в отеле в сейфе. Нас гиды предупреждали, чтоб документы не брать никуда. Отпустите, я скоро уеду!

И вижу я, что велосипедов два всего, и Влада нет. В парке я на скамейке. Говорят менты между собой: «Что за нашествие русских? Двое на вокзале порядок нарушали, потом еще троих пьяных ночью забрали, еще этот, один с двумя велосипедами, в арафатке!»

  • · А почему у тебя два велосипеда?

  • · Товарищ на автовокзал пошел, расписание узнавать!

  • · Сейчас мы машину вызовем, и тебя, и твоего товарища заберем!

И ушли на несколько шагов, звонят куда-то.

Тут я начал что-то соображать. Айдын. Парк. Влад где-то. Как я догадался, что он на автовокзале? Менты неподалеку стоят. Надо бежать от них, у меня же документов нет!

И я побежал. Схватил оба велосипеда и побежал к автовокзалу. И не знаю, как я от них убежал. Просто выкатил велосипеды из парка на проспект и как будто полетел. Почему меня не заметили, не погнались? Не знаю.

Первое, что я увидел на автовокзале, был Влад, употреблявший воду из большой пластиковой бутылки. Как он рассказывает, морда у меня была красная, язык на плечо. Немедленно я воду у него отобрал и выпил. Одним глотком. По расписанию автобус должен был ехать в 7.30. На экскурсию Коля опаздывал уже точно. Кстати, а где он? Никто не знает… Вот же он, вернее, его тень! Где был, что делал? Ничего не помнит. На полянке какой-то очнулся.

Ну, сели мы тогда в автобус, доехали до Мармариса, в офис приехали. Все уже всё знали:

  • · Ну, вы, блин, даете!

  • · А то!

  • · Ой, начальство!

  • · Здравствуйте, ну что, погуляли? Рассказывайте! - спросила почему-то именно у меня сестра генерального директора и владельца турфирмы «Ривьера» Надежда Мезенцева.

  • · Ну, енто, вишь светлую одежду одел, нехорошо, измазался весь, грязный, в следующий раз темную одену….

  • · Каждому штраф по триста долларов! А Николая ссылаем в Бодрум.

  • · Amına koyım!

P.S. История имеет продолжение. Через неделю Николай приехал за свои деньги из Бодрума, и мы пришли к начальству договариваться об отмене штрафа. Штраф отменен не был. Мы ответили стихами великого русского поэта Рубцова:

  • Возможно, я для вас в гробу мерцаю,

  • Но заявляю вам в конце концов:

  • «Я, Николай Михайлович Рубцов

  • Возможность трезвой жизни отрицаю!»

После чего в знак протеста нажрались ракы, а гид-переводчик Николай упал с лестницы и сломал ногу, весь оставшийся сезон в больнице провел. Но это уже совсем другая история.

Эпилог и прочее послесловие

Уважаемый читатель! Ни в коем случае не повторяй наши подвиги! Это чревато последствиями. А у нас особых последствий не было потому, что мы - дураки и пьяницы. А дуракам и пьяницам, как известно, везет.

<Sotnik> 

07 февраля 2003 г.

Посмотреть обсуждение этого рассказа

К странице "Впечатления о Турции"
Форум по обмену опытом поездок в Турцию

blog comments powered by Disqus
 
Общий
Опыт. Отели
Бизнес
Попутчики
 



Каталог отелей
Цены туроператоров
Последние темы на форуме


Размещение туров
BigTraveller

Подписка
Контакты

 Погода в Турции
 
 
 
 
Copyright © 2001 Turkey.ru   Дизайн - Чирков Павел
Copyright © 2001 Turkey.ru
Карта сайта | Контакты

Идея сайта - VP
Дизайн - YART.RU