Опубликовано Март 2005

Прежде чем вы начнете читать, хотелось бы сразу развеять все двусмысленности:

1) Все персонажи моей эпистолы реальны, лишь некоторые имена заменены на вымышленные в целях моей безопасности :-)

2) Следующий текст был написан от скуки, а вовсе не от желания нести правду в массы, открывать душу и прочее

3) Что касается названия - не далее как месяц назад по поводу моего предыдущего рассказа мне был сделан упрек, мол, «бегаешь за лавочниками», вот так, неприкрытым текстом, а подруга, мол, кроссовки помогает шнуровать, чтоб удобнее бегать было. Должна признать, что я, хоть и люблю спорт, но в догонялки играла последний раз в начальной школе. А уж играть в игру «догони турка» мне и вовсе не приходилось.

Очевидно, что степень концентрации внимания лавочников возрастает с количеством поездок к морю, с ростом интереса к восточной культуре, заведениям общепита известной направленности, музыке, языку и пр. Однако, интерес к культуре, дорогие критики, не всегда тождествен интересу к мужчине, а скорее даже наоборот. Культура, во всех ее смыслах, и мужчина – понятия вообще достаточно редко соприкасающиеся. Хотя, надо отдать должное основной части моих героев, даже тем, которых не коснулось повествование, – каждый по мере возможности старался привнести отголосок того, что сам запомнил на уроке истории или географии в школе для лавочников, а то и в университете.

Как ни удивительно для тебя, уважаемая общественность, но турки были всегда. И их появление в моей, отдельно взятой жизни, отнюдь не связано с посещением Туркестана, хотя, должна признать, активизировались они после этого зело основательно.

Само собой, рассказывать обо всех турках встречавшихся на моем пути я не буду – довольно-таки утомительное, да и бесполезное занятие. Расскажу выборочно о тех, что встретились мне вне туристических визитов.

Так вот. Нижеследующий текст – хроника моей беготни: для кого-то за лавочниками, для кого-то – от лавочников, а для меня – бег с препятствиями. К чему бегу (или к кому) – пока не знаю))))

Илкер

Когда мне было 17 лет, никто не ломился ко мне в аську с воплями «Мерхаба» и не просил срочно приехать в Анталию. Впору бы обидеться на турков за дискриминацию несовершеннолетних, но в асечном поиске в колонке Age все начинается с категории 18-22, так что если и обижаться на кого – так только на разработчиков icq.

Признаюсь честно – с Илкером я познакомилась сама, но я даже не догадывалась о его национальной принадлежности. Молодой человек 22 лет из США с ником Антонио, говорящий по-испански (так гласил профайл!) оказался коренным стамбульцем, хотя и учился на тот момент в Америке. Ежедневные переписки по аське достали нас обоих на вторую неделю, и я, исчерпав темы и словарный запас, решила удалить бесперспективного пен-полла из контакт-листа, но Илкер в силу турецкой крови, американского воспитания, а может просто недалекого ума, выбрал другой путь. Он решил разнообразить наше общение фотографиями эротического содержания, причем, поскольку ему принадлежала сама идея – то первая фотография должна была быть моя. Илкер вылетел из моего контакт-листа прямо в игнор и я никогда об этом не жалела.

Ферит (имя изменено)

27-летний красавец, будущий врач акушер-гинеколог, работал клиническим ординатором в отделении моей мамы. Будучи заинтересованным главным образом в деньгах, скорейшей оплате своей ординатуры и блестящей врачебной практике (мама говорит, что блеск ему до сих пор не светит – руки не из того места), Ферит рыскал по родильному дому в поисках обеспеченной докторши, которая пригрела бы сердцееда и обеспечила его всем необходимым. При этом такие моменты как возраст или семейное положение покровительницы заботили Ферита в последнюю очередь.

Подобная южная беспринципность моментально нашла отклик в сердце разведенной маминой коллеги, которая была старше будущего супер-мега врача раза этак в полтора. Османцу в короткие сроки была подарена новая восьмерка (не мерседес, но, в общем, тоже неплохой подарок), он был потеплее устроен в роддоме, и вообще зажил.

Когда моя сестра надумала выходить замуж (три года назад), мама, вспомнив о занятии босоногой юности Ферита, съемке свадеб на видео, пригласила его поучаствовать в качестве оператора. Блестя фарами, турецкоподданный прикатил к нашему дому поутру, и снял выкуп невесты, нескоро, правда, разобравшись, кто жених, кто свидетель. Поэтому основное внимание камеры на выкупе оказалось приковано к свидетелю. Ну, что, может прокатить за режиссерский ход. Пока мы ехали в ЗАГС, мне посчастливилось сидеть в лимузине рядом с водителем. Потом туда посадили фотографа, который снимал счастливую пару, свидетелей и нас с Феритом из окна: после ЗАГСа мне посчастливилось еще больше – я села в начищенную восьмерку в качестве сопровождающего нашего доблестного оператора, и мне даже была доверена огромная камера – снимать лимузин из окошка. Так мы и снимали друг друга: фотограф нас, а мы фотографа.

Попутно турок ел меня плотоядными очами из-под черных очков и бесстыдно косился на коленки и просвечивающий сквозь нежно-розовую кофту лифчик.

Кассета получилась на славу. Особенно впечатлилась я, потому как половина всей записи была посвящена моим танцам, моему смеху, моим песням и моей розовой блузке.

Думаю теперь, может, Ферит не разобрался и в том, кто невеста?..

Темноокий протеже бросил свою опекуншу и свалил на родину через два года. Там его женили на 16-летней турочке, от которой он сбежал обратно. По слухам – просился на порог к бывшей возлюбленной. Только она не пустила. Не то, чтобы горда…просто клиническая ординатура полнится молодыми иностранными гражданами, смотрящими наставницам в рот и кошелек…

Мурат

Не знаю, возможно это был единственный человек, которого я действительно любила. Банальная переписка по аське перетекла в болезнь, когда я не могла жить без интернета, его писем, его фоток, его посылок, его смсок. Он познакомился со мной в сентябре 2002 года и обаял каким-то детством, которым была исполнена и я сама. От всех остальных его отличало то, что с ним можно было болтать часами – темы не иссякали, он волшебно говорил по-английски и не требовал обнаженных фоток. При всем этом он был старше меня всего на год. Меня знали все его универские друзья, обо мне были наслышаны родители, даже мои родители знали, что у меня нешуточная дружба с Муратом, и даже беспокоились по этому поводу. А потом вдруг все успокоилось. Во мне. Я стала встречаться с кем-то, жизнь пошла своим чередом. Как вдруг Мурат приехал. Меня терзали тогда тяжелые сомнения – нужно ли мне все это, стоит ли вообще с ним встречаться, может в жизни он другой. В жизни он оказался даже лучше, только я, видимо, поменялась. Куча навалившихся проблем не дала мне времени пообщаться с ним. Все, на что я оказалась способна – провести небольшую экскурсию по Питеру, и отвезти его, пока у меня была куча дел, за город, в гостиницу моего дяди, где они с другом проторчали два дня в безмолвии на озере посреди Карельского перешейка. После этого Мурат, видимо, крепко подумав в покое (если честно, там было тихо, как в гробу) обо всем, сразу предложил мне выйти замуж. Я не жалею ни об отказе, ни о том, что не дала ему надежды. Только сейчас мне кажется, что тогда я могла бы не быть такой жестокой.

Альпай (имя изменено)

Бывший преподаватель востфака, молодой Альпай покоряет деликатностью, учтивостью и бесконечным лицемерием. Он и его друг посвятили меня в тонкости своего общения с женщинами в России. Для начала заметили, как бы советуясь со мной: «В России же столько страшных женщин…почему они в Турции королевы?» В тихом шоке озираясь по сторонам (дело происходило в турецкой забегаловке пару лет назад как раз накануне восьмого марта и там было полно моих знакомых девушек и просто веселых дам), я только и сумела промямлить «не знаю», а они уже продолжали свою речь заговорщицким шепотом: «Ну, вот скажи, вот у той, прыщавой, неужели у нее тоже есть турок? А у той, вот, которая в дверь еле пролезает? И у тех двух коротконогих девиц тоже? Как же наши братья себя не уважают!»

Я допила залпом презентованное шампанское, и, покачиваясь скорее от недоумения, чем от алкоголя, направилась к выходу. Меньше всего меня интересовало, какую часть моего негармоничного тела или лица обсуждают сейчас два заморских принца, у которых, кроме толстых животов, не было никаких иных достоинств, однако сердца были исполнены самоуважения.

Альпай догнал меня на лестнице, и заявил, что в таком (в каком?) состоянии я не могу отправиться домой одна. Я согласилась на любезное предложение подвезти, и первые десять минут тщетно пыталась разгадать, что стоит за хваленой деликатностью водителя. Он рассказывал про Измир, про певца Керима Текина, а я ехала и молчала. Останавливаясь около моего дома, Альпай перепутал переключатель передач с моей коленкой, и все стало ясно. На прощание я хлопнула дверью.

Исмаил (имя изменено)

Интернет – дикая вещь. Потому что на один мегабайт пространства там приходится столько турок, что впору задуматься, какая страна наиболее обеспечена информационными ресурсами, в первую очередь – электронными.

Исмаил вторгся в мою многострадальную аську, будучи в Стамбуле. Приятно удивил неплохим русским языком, а так же тем, что оказался из Питера. Тут же поинтересовался, что я хочу в подарок, а я не замедлила заказать себе набор стаканчиков-армуды, свисток с надписью I love Turkey и кольцо с бриллиантом. Вместо всего этого по его приезду я получила телефонный звонок и приглашение заехать домой и все забрать. Однако я не польстилась на сомнительное турецкое золотишко и пару стопок, которые стаканами-то назвать неудобно, и никуда не поехала.

Примерно через месяц я получила предложение иного характера: заскочить вместе с подругой к нему на работу и пропустить по чашечке чая. На работу – это куда ни шло. Тем более, что пить чай предлагалось не на стройке (странно было бы) и не в Рамсторе, которого у нас тогда вообще не было, а в бистро, где Исмаил кем-то там работал.

Мы познакомились, быстро понравились друг другу. Его, наверняка, впечатлили мои большие…глаза, и, само собой, душа и богатый внутренний мир. Меня просто прикололи его толстые щеки и удивительное для турка тонкое чувство юмора.

Вместо обещанного кольца мне на руку был завязан браслет с глазками. Душевность разговоров и чистота чувств подкупали своей новизной, хотя были весьма сомнительны.

Сколько слез я пролила, когда он меня бросил!

Зайдя на чашку чая к одному его знакомому (o tempora, o mores, зачем меня туда понесло? Не то, чтобы я жалею о законченном романе, я просто недоумеваю – зачем мне понадобилось пить чай именно там???), я теребила браслет до тех пор, пока не оставила его случайно на чайном столе.

Браслет был возвращен Исмаилу этим его знакомым. Припухший бедолага отказывался мне верить, отказывался меня слушать, и всем своим видом демонстрировал ужас и обиду. «Как ты могла!!!» - вопрошали его большие черные глаза. Мои аргументы, что даже если бы сЭкс имел место, зачем бы я стала снимать браслет, не действовали, и недолгий роман окончился провалом. Откровенно обалдев от просто-таки мексиканского сериала, я попросила прощения у Исмаила, и он согласился со мной дружить. Наверное, мы оба поумнели, но без смеха с тех пор смотреть друг на друга не можем.

Этими событиями двухлетней давности я, пожалуй, закончу свое повествование. Во-первых, нечем особенно похвалиться – чем старше становлюсь, тем на меньшее количество препятствий обращаю внимание: просто перешагиваю и все. Да и повторяются в людях и черты лиц, и характеров, и поведения. А может я бегаю по кругу?) Во-вторых, не вижу смысла утомлять длинным повествованием, которое все равно не несет четко очерченной морали.

<la_perla>

Обсуждение этого рассказа

К странице "Впечатления о Турции"
Форум по обмену опытом поездок в Турции